Где живут метафоры. Кейс учителя русского языка и литературы
Есть ли место для поэзии в науке? Всегда ли мы находим метафоры в художественной литературе, то есть там, где скорее всего ожидаем их увидеть? Почему до метафоры нужно «дорасти»? На эти и другие вопросы ответил Александр Жигалов, учитель русского языка и литературы ГБОУ «Школа №878» в своем выступлении «Использование аутентичных текстов на уроках русского языка и литературы» на Московском педагогическом форуме.
– Метафора – это слово или словосочетание, употребляемое в переносном смысле. Она рождается на основе сравнения, сходства, – рассказывает Александр Жигалов. – Например, метафора «жизнь – поезд» означает динамичность нашего существования, а «жизнь – перрон» – его статичность. Смысл предложений при отсутствии метафор не изменится, но потеряются красота (эстетичность), выразительность и образность. Чаще всего метафоры используются в художественных, реже – в публицистических текстах. Аргентинский философ и физик Марио Бунге полагал, что метафоры – удел поэтов, писателей и колдунов: в науке им не место. «Если в науке есть метафоры, это уже черная магия», – заявлял ученый. Сегодня наша задача – посмотреть критически на это утверждение философа.
Поэзия (поэтика) науки
Если даже не заглядывать в научные бездны, а недолго покопаться в интернете, можно найти такие метафоры, как «экватор клетки», «барабанные палочки нейтрофилов», «адмирал» и «монах» (бабочки), «хвост» и «голова» ДНК, «мраморная кожа» (заболевание), «грудная жаба», «танец хромосом», «адамово яблоко», «голова звездочета» (недуг), «лестница природы», «мышца гордецов», «веретено деления», «морские финики» (моллюски), «царская свечка» (растение), «рождественское дерево» (червь). За каждым научным термином здесь прячется метафора, так что можно смело говорить о «поэзии» биологии или анатомии. Перейдем к другим примерам. Например, генетик Грегор Мендель, «изобрел» названия «ген-хозяин» и «ген-раб», которые также являются метафорами. Этот поэтический троп помогает заполнить некое белое пятно терминологии, и это еще одна роль метафоры, уже не эстетическая, а назывная и объяснительная. Она покрывает лакуны в словаре буквальных наименований.
Детство не сахар
Метафоры есть и в математике, и в географии, и в геометрии, и в физике – везде, где их, казалось бы, и не должно быть. Есть ли они там, где мы их ожидаем увидеть, – в художественной литературе? Сегодня мы рассмотрим три произведения, которые педагоги могут использовать на своих уроках.
Первый – это книга Ольги Громовой «Сахарный ребенок» о том, как непросто пришлось девочке из обычной семьи в годы репрессий. Главная героиня Эля (Стелла Нудольская) после ареста отца по обвинению в измене Родине была вместе с матерью сослана в киргизские степи. Книга описывает жизнь девочки и ее мамы в киргизских бараках, а затем, после освобождения, в Подмосковье. Казалось бы, здесь должна быть россыпь метафор, чтобы изобразить ужасы лагеря и трудности реабилитации. Тем не менее в самом тексте они фактически отсутствуют: метафоры есть в названиях глав. Первая называется «Игра» – это метафора счастливого детства Эли. Сюда же включены «заповеди хорошего человека»: «Хороший человек должен все делать сам. Хороший человек должен уметь терпеть». Одна из самых ярких метафор внутри главы относится к подарку, который получила Эля, – игрушечному коню, запакованному очень плотно. Все узелки на упаковке девочка должна была развязать сама, потому что «хороший человек развязывает все узлы сам». Разумеется, речь идет не только об узелках на оберточной бумаге, но и об узлах, которые завязывает сама жизнь. Еще одна метафора – в названии другой главы: «Война с мышиным королем». Однажды Эля проснулась утром и обнаружила, что у мягких игрушек вспороты животы: так проходил обыск. Родители попытались объяснить ребенку, что ночью приходил мышиный король сражаться с войском Щелкунчика. Еще одна глава – «Атаман» – о самой Эле, и названа так в связи с ее стойкостью и силой духа, воспитанными мамой. Эля пытается сорвать цветок за колючей проволокой, получает удар прикладом по голове и после этого долго лечится. В этом отрывке почти нет метафор, язык книги очень простой, но необыкновенно сильный. В главе «Великое чтение» Эля читает арестантам вслух: многие из них неграмотны. Возникает аналогия с «Великим потопом», а маленькая комнатка – это ковчег, где люди пытаются спастись от того, что находится за стенами. Но главная метафора – название книги, ведь Эля далеко не сахарный ребенок, и жизнь ее совсем не сладка, но стойкости этой маленькой девочки позавидует любой взрослый.
Живи за всех
Вторая книга созвучна «Сахарному ребенку» – «Полынная елка» Ольги Колпаковой, подходящая для программ 6–8-х классов. Это книга о немцах в Поволжье. Семью девочки Марийхе переселяют в начале войны из опасений, что немцы, даже не будучи приверженцами нацизма, могут перейти на сторону противника. В этой небольшой книге фактически совсем нет метафор, язык простой. Например, очень коротко и скупо описана сцена работы девочек-немок в свинарнике: им приходилось трудиться босиком, а чтобы не замерзнуть, вставать в лужу мочи животных. О страшных вещах говорится понятным детям языком. Но несколько метафор все же в книге есть. Например, слова деда Вани Дедова: «Живи за всех». Этот призыв непонятен маленькой Марийхе. Дед же подразумевает и тех, кто уже мертв, кто жизнь свою прожить уже никак не сможет. Вторая метафора – «огня и воды для людей никогда не жалей». Речь идет не только об огоньке, за которым была послана сестра героини Мина в соседний дом, но и об огне души и сердца, который нельзя жалеть ни для кого, ни при каких обстоятельствах. И третья метафора – «полынь» – символ горечи. После войны Марийхе живет в Германии и однажды устраивает «полынную елку» для детей и внуков и рассказывает им историю Рождества времен своего детства – о том, как удалось пережить горе войны и ссылки.
Дорасти до метафоры
В двух книгах мы ожидаем увидеть россыпь метафор, а получаем крупинки. С одной стороны, может, именно поэтому они звучат так сильно. А с другой, сама тематика – репрессии, ссылки, война – не предполагает использования метафор. Здесь, наконец, можно перейти к третьей книге – «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург. Тематика примерно та же. Героиня сослана, жизнь ее становится адом. Но в этом произведении метафор очень много. Автор – мудрая, эрудированная женщина, интеллигент в полном смысле этого слова. По итогам прочтения книги Гинзбург гипотеза о связи отсутствия метафор с тематикой была отброшена.
Может быть, дело в том, что в «Сахарном ребенке» и «Полынной елке» повествование ведется от лица детей. Но лишь взрослый человек способен создавать и расшифровывать метафоры, так как они являются абстракцией. Если эта гипотеза справедлива, то авторы «Полынной елки» и «Сахарного ребенка» смогли мастерски передать детский язык, в котором мало метафор.
Существует масса различных взглядов на главную человеческую метафору – саму жизнь. Хочется пожелать коллегам и ученикам, чтобы она никогда не была такой «полынной» и горькой, как у Марийхе Ольги Колпаковой, чтобы никому не пришлось отведать «сахара» Стеллы Нудольской, героини Ольги Громовой. Пусть жизнь все-таки будет даром, интересным приключением. Поэтому в заключение всем пожелаю стремиться, как говорил Луций Анний Сенека, «через тернии к звездам».