ФГОС по вопросам воспитания – чего ожидать учителям?
В октябре Минпросвещения опубликовало проект приказа о внесении изменений во ФГОС по вопросам воспитания обучающихся. Согласно нему школы обяжут составлять календарные планы и программу воспитательной работы, а также закрепят за советами обучающихся и родителей право участвовать в их разработке. К чему ведёт подписание подобного приказа и как он скажется на работе учителей?
В документе отмечена цель составления школами программ и планов по воспитательной работе:
Рабочая программа воспитания должна быть направлена на развитие личности обучающихся, в том числе духовно-нравственное развитие, укрепление психического здоровья и физическое воспитание, достижение результатов освоения обучающимися образовательной программы начального общего образования.
Кому будут делегировать указанные задачи? Дмитрий Казаков, учитель истории и обществознания, эксперт профсоюза “Учитель”, полагает, что заниматься составлением планов обяжут классных руководителей:
Видимо, классным руководителям ввели федеральную надбавку не просто так. Это копейки, а кто-то получит какие-то хорошие, видимо, за это деньги. И чтобы отчитаться перед министерством финансов или еще перед кем-то о том, что действительно проведена работа, нужен бюрократический документ — план или программа. Формальность для того, чтобы оправдать существование и активность и большого бюрократического аппарата в виде министерств, департаментов и управления образования. <…> Как можно оценить, насколько дети стали более патриотичны или культурны? Посмотрев календарно-тематическое планирование и отчёты о том, как, допустим, это связано с образовательным процессом.
Однако по какой причине Минпросвещения принялось за штампование новых ФГОС? Анна Инютина, учитель русского языка и литературы, полагает, что возникновение стандартов – лишь следствие поправок в закон “Об образовании”:
Самое плохое, что можно было сделать в этой области, уже сделано июльскими «воспитательными» поправками в закон «Об образовании в РФ». Приказ Кравцова – это формальность, которая уже по сути ничего не меняет, но противоречит здравому смыслу. Вместо создания развивающей среды школа будет заниматься «реализацией воспитательных программ» и отслеживать сформированность личностных качеств воспитуемых.
Напомним, согласно поправкам, предложенным президентом в закон «Об образовании в Российской Федерации», которые вступили в силу с сентября 2020 года, в понятие воспитания учащихся включается формирование “чувства патриотизма и гражданственности, уважения к памяти защитников Отечества и подвигам героев Отечества, к закону и правопорядку, человеку труда и старшему поколению, взаимного уважения, бережного отношения к культурному наследию и традициям многонационального народа». На этапе обсуждения поправок в закон спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко выразила поддержку инициативе: “Приучить педагогов к тому, что они будут нести ответственность и за воспитание, будет непросто. Сегодня учитель — «урокодатель», отчитал свои часы и ушёл, дальше его ничего не интересует”. Несмотря на ожидания чиновницы, поправки в закон и следующие за ними стандарты предполагают лишь то, что “урокодатели” должны в большей степени стать бумагомарателями.
Каким образом еще один формальный отчет повлияет на вовлечение учителей в процесс воспитания и на формирование “чувства патриотизма” у школьников? Анна Инютина обращает внимание на то, что при той нагрузке, которую вынуждены нести педагоги, идея возложить на их плечи еще и задачу воспитания по определенной программе абсурдна:
Мы все понимаем, что любой документ – это повод для отчетности. Теперь Рособрнадзор будет проверять выполнение еще одной – воспитательной — программы. А школа, не имеющая ресурсов, будет заниматься очередной профанацией. Кто понимает, какая нагрузка лежит на учителях, работающих на 1,5-2 ставки, тому понятно, что качественно реализовать и учебную программу сегодня сложно: нет замены болеющим педагогам, нет условий для индивидуальных занятий с отстающими и т.д. А теперь на плечи тех же учителей, работающих с огромными перегрузками, ляжет еще одна подотчетная обязанность.
Согласно проекту нормативного документа, рабочая программа воспитания должна “предусматривать приобщение обучающихся к российским традиционным духовным ценностям, включая культурные ценности своей этнической группы, правилам и нормам поведения в российском обществе”. В случае обсуждения “традиционных ценностей” с родителями, школа может столкнуться с разным их пониманием разными семьями. В какой форме предполагается участие в планировании родителей? Проект ФГОС это не определяет. Не во всех школах есть родительский совет и, тем более, единодушие в понимании того, каким образом лучше выстроить воспитательную работу с детьми. Дмитрий Казаков обращает внимание, что поурочные планы и программы — это лишь формальность, за которой скрывается нестабильный процесс обучения:
Все учителя прекрасно знают, что у нас тема в журнале записана одна, а к середине года мы ведем уже что-то совсем другое: либо мы ушли вперед, либо, что чаще, отстаем, но пишем ту тему, которая заявлена в поурочном планировании. Здесь та же история. Но если в учебном процессе еще можно соблюдать формальности (содержательно программу мы так или иначе пройдем), то в воспитательном процессе это невозможно. То есть снова будет куча бумаги, видимость деятельности, пузыри. Если уж действительно власти беспокоятся о патриотизме, предоставили бы возможность детям и педагогам заниматься свободно, например, по методическим рекомендациям. Или же освободили бы классного руководителя от другой деятельности, чтобы тот занимался исключительно воспитательной работой — тогда, возможно, какой-то эффект и был бы. А здесь явно никто не заботится ни о каком патриотическом воспитании.
То есть обсуждение с родителями, закрепляемое приказом ФГОС, окажется очередной фикцией, поскольку планирование на бумаге и планирование в процессе обучения детей — разные вещи. Крючкотворство Минпросвещения лишь добавляет учителям бессмысленной бумажной работы. Но проблема не только в регламентации воспитательного процесса. Анна Инютина обращает внимание на то, что сама идея введения подобных “воспитательных занятий” противоречит ценностной установке образовательной политики – персонализации и развитию личности:
Когда вся школьная система не учитывает ни возможностей детей, ни их интересов и склонностей, а строится на подчинении и подавлении, никакая воспитательная программа не может укреплять психическое здоровье и отвечать за духовно-нравственное развитие – она их разрушает. Министерство, как всегда, не озаботившись созданием условий для своих инициатив, делает заложниками и детей, и педагогов. Как видим, ничего нового. А псевдонаучность, имеющая своей целью идеологическую обработку, снова станет насаждаться руками учителей.