Глава Рособрнадзора Анзор Музаев: альтернативы ЕГЭ сегодня нет
Альтернативы ЕГЭ, изменения, которые может перетерпеть экзамен; риски, с которыми пришлось отработать, чтобы обеспечить безопасное и комфортное проведение экзамена в 2022 году – об этом и многом другом рассказал глава Рособрнадзора Анзор Музаев.
Альтернативы ЕГЭ на сегодняшний день нет, но возможна его трансформация, заявил в интервью РИА Новости на полях ПМЭФ глава Рособрнадзора Анзор Музаев. По его словам, экзамен, если брать его в 2009 году 2022 году, изменился уже на 70 или 80%. Он также отметил, что есть ряд моментов, которые можно обсуждать.
«И мы не видим рисков при переходе к какой-то другой модели. Возможна трансформация. Но мы с вами должны понимать одно: что у нас общество не готово вернуться к формату, когда у тебя есть право только на одну попытку поступления в какой-то вуз. Мы же пришли к этой модели, когда решили объединить два экзамена – выпускной и вступительный».
– Анзор Ахмедович, скажите, пожалуйста, как проходит ЕГЭ в 2022 году? Все ли штатно, без сбоев?
– Все проходит очень спокойно, без сбоев, штатно и безопасно для наших участников, слава Богу. У нас была большая обеспокоенность по поводу проведения ЕГЭ этого года. Основные риски, которые мы видели, были связаны с расходными материалами и качеством связи, интернетом. Но сегодня и завтра у нас последние дни основных дней экзамена, и мы можем уверенно сказать, что у нас нет ни одного сбоя, ни в одной аудитории, или ни одной жалобы выпускников о том, что им не хватило бы бумаги. А в апреле это был вопрос острый, и наши подведомственные учреждения непосредственно на связи были с заводами-производителями бумаги. Этот вопрос был снят. Вопрос, касающийся картриджей, тоже был решен. Все субъекты подошли к этому ответственно.
Самый большой риск был связан с бесперебойной работой сети интернет. Но так далеко наши недружественные страны не зашли, слава Богу. Но, тем не менее, если бы здесь были сбои, мы этот риск предусмотрели. Во все субъекты до экзаменов были направлены экзаменационные материалы на зашифрованных дисках. То есть если бы даже кому-то пришло в голову в дни экзаменов, так скажем, удружить нам, это не повлияло бы на экзаменационную кампанию. Это были основные риски.
У нас было как никогда много звонков в пункты проведения экзаменов с угрозами, что пункт проведения экзаменов заминирован. Этот риск мы тоже видели, задолго отработали алгоритм действий в такой ситуации. Такие сообщения мы не игнорировали, тут же подключались МВД, снова обследовали пункты проведения экзаменов. И ни одного экзамена у нас из-за этого не сорвано и не перенесено. Эти риски мы нивелировали.
«Экзамен прошел в этом году как никогда спокойно».
Было боязно нам, специалистам, в плане содержательной части, потому что контрольно-измерительные материалы по всем предметам в этом году были сформированы по новым государственным образовательным стандартам, так как выпускники этого года учились по этим стандартам. Несмотря на то, что демо-версии были вовремя, 1 сентября, еще опубликованы, несмотря на то, что мы провели очень большую работу по ознакомлению учителей и учеников с новым содержанием контрольно-измерительных материалов, все равно мы переживали.
Всегда что-то новое в содержании даже иногда, помню несколько лет назад ситуацию с химией: одно из заданий было на логику, и сколько шума это вызвало. Конечно, мы думали, что в этом году по всем предметам начнется бурная дискуссия. Ни по одному предмету, ни по одному заданию, мы не увидели. У нас было модно на Change.org голосование проводить. Ни одного голосования в этом году в пабликах, в соцсетях. Нет обсуждений каких-то бурных, все спокойно.
Экзамен, я считаю, прошел в этом году как никогда спокойно. Конечно, беспокойство доставляла ситуация, которая у нас началась 24 февраля, для нас было самое главное провести экзамен безопасно. Не только наших ребят, но и ребят из Донецкой народной республики, Луганской народной республики, беженцев из Украины.
– Пришлось ли в приграничных территориях с Украиной переносить экзамены из одних пунктов в другие, или там тоже все было спокойно?
– Все прошло штатно. Были в период проведения экзаменов обстрелы, в том числе в приграничных территориях, но это никак не повлияло, у нас нет ни одного переноса проведения экзаменов из-за ситуации, которая могла нести риск для организаторов и выпускников. Кроме того, у нас были пункты в Донецкой народной республике, в Луганской народной республике, на сегодняшний день нет данных, что они отменяли или переносили экзамены.
– Недавно министр просвещения Сергей Кравцов заявил о введении в старших классах дополнительного курса истории. В этой связи планируется ли делать ЕГЭ по истории делать обязательным?
– Вопрос давно обсуждается, всегда эта инициатива не только по истории, но и по другим предметам, ряд специалистов, думая, что они повысят качество образования, качество освоения того или иного предмета, предлагают вводить обязательный ЕГЭ. Но мы всегда говорим о следующем: во-первых, ЕГЭ сдает только половина выборки от возрастной категории. Потому что свыше 50% выпускников 9-х классов уходят в колледжи и техникумы, и в итоге не сдают единый государственный экзамен. Поэтому, если мы хотим это сделать для того, чтобы историческое образование наших граждан было на высоком уровне, то делать это в ЕГЭ нецелесообразно.
Есть предложения провести обязательный экзамен в девятых классах. У нас немного другая позиция, и большинство экспертов ее поддерживают: проводить обязательные всероссийские проверочные работы, контрольные работы. Они проводятся у нас начиная с четвертого класса. И вот здесь, как раз-таки, мы можем закрепление материала проверить.
Наверное, не все это осознавали, сейчас история – один из самых важных предметов, потому что события, в том числе на Украине, и то, что происходило последние 30 лет там, говорит о том, что, когда люди теряют свою настоящую историю, когда они ее не знают, ими можно и манипулировать, поэтому предмет важный. Мы ведем работу и с министерством просвещения именно в этом направлении.
Что касается самого ЕГЭ по истории, в той форме в которой он сейчас есть, еще несколько лет назад у нас же была и крымская весна. Очень много выводов было сделано и много акцентов у нас в ЕГЭ по истории направлено на вопросы, связанные с Отечественной войной, с победами России, не только в войнах, но и в науке, культуре. Все эти годы работали над усовершенствованием в этом направлении.
Вводить в России обязательный ЕГЭ по истории пока не планируется, заявил министр просвещения РФ Сергей Кравцов на ПМЭФ.
– А вот эти все последние события и, в том числе, такой поворот отечественного образования в сторону истории влияет ли как-то на экзамен? Может быть, большее число вопросов будет отнесено на какие-то конкретные периоды?
– Я уже сказал, в основном мы эту работу уже провели. Были огрехи в прошлом, мы это учли и несколько лет назад очень акцентировались на увеличении числа вопросов, связанных с Великой Отечественной войной.
– А по другим предметам обсуждается ли введение обязательных ЕГЭ, или те предметы, которые зафиксированы для обязательной сдачи, пока остаются неизменными?
– Время показало, что модель обязательных предметов и предметов по выбору, чтобы поступить в вуз, она самодостаточна. Мало того, возвращаясь в прошлое, мы в этом году должны были сдавать обязательный иностранный язык. Но, проанализировав ситуацию, решили отказаться от этого, и у нас в обозримом будущем вопрос увеличения количества обязательных предметов не стоит.
«Вопрос увеличения количества обязательных предметов на ЕГЭ в обозримом будущем не стоит».
– Несколько лет назад ЕГЭ по информатике был переведен в компьютерный вариант. Планируется ли переводить на сдачу в компьютерном формате какие-то еще экзамены?
– Во-первых, чтобы это делать, мы должны понимать целесообразность. Запроса со стороны других предметников по переводу в компьютерный формат мы не видим. Его нет. Запроса от всех сторон на проведение компьютерного экзамена еще какого-то нет.
Второе. Даже, если мы решили, что нет запроса, а мы хотим быть таким прогрессивным и двигаться вперед, чтобы не отстать, мы должны понимать, как мы организуем экзамен и, есть ли у нас на это все ресурсы технические, потому что экзамен единый, и условия должны быть едиными. Это приведет к тому, что мы должны будем увеличить значительно число компьютерного парка.
Возвращаясь к информатике, которая второй год только на компьютере: технология была разработана еще семь лет назад, а компьютеров в школах по всем субъектам начало хватать только два года назад. Поэтому технологию любого экзамена можно перевести в компьютерный формат, но есть ли в этом смысл? Пока смыслов нет никаких.
– Будет ли ЕГЭ в новом учебном году изменяться? Будет ли в нем больше творческой составляющей?
– Уже в этом году вступили в силу новые стандарты, о которых я говорил. И как раз такая составляющая является основой. Мы не стали делать резкий переход и революцию с 1 сентября прошлого года, переход у нас будет поэтапный, это было озвучено, в течение трех лет. Содержательно по всем предметам задания будут претерпевать изменения.
Кстати, экзамен потому прошел так спокойно, что каких-то революционных вещей не делали, это для нас самое главное, экзамен должен быть комфортным для участника даже в плане содержания. Контрольно-измерительные материалы направлены против такой проблемы, как натаскивание, зубрежка. Тестов давно уже не было, но были шаблоны, для развертывания части русского языка, литературы, истории, обществознания. Экзамен у нас сейчас направлен именно на то, чтобы выпускник мог применить имеющиеся знания и дать правильный ответ.
– Есть ли сегодня альтернативы ЕГЭ?
– Альтернативы единому государственному экзамену на сегодняшний день нет. Есть вопросы, которые можно обсуждать и которые можно внедрять. И вообще, экзамен, если брать с 2009 года и экзамен 2022 года, он, наверное, уже на 70% или 80% изменился.
Он изменился, например, по процедуре проведения. В пунктах проведения экзамена, когда он начинался, не было видеонаблюдения. Видеонаблюдение все сравнивают только с такой трагичной частью, как кого-то удалили, но видеонаблюдение нам позволяет в период начала экзамена быстро определить пункт, где еще не начался экзамен, по какой причине. Мы включаем камеру и видим, что там, условно, у коллег сбой программы, при этом они не звонили на «горячую линию», мы включаемся и даем им инструкции, и они быстро начинают экзамен.
Камеры позволяют увидеть какое-то нарушение прав выпускников. Все смотрят однобоко на видео, но видео – это хорошая история, профилактическая. Как только появилось видео, мы перестали видеть сюжеты из YuoTube, где ЕГЭ сдается в обшарпанных школах. Как только видеонаблюдение в пунктах проведения экзаменов появились, условия проведения совершенно изменились, потому что знали, что из федерального центра увидят.
«Уже пять лет нет тестового задания с выбором одного ответа, то есть невозможно угадать».
Если у нас были тесты в девятых классах, то у нас уже пять лет нет тестового задания с выбором одного ответа, то есть невозможно угадать. В головах некоторых экспертов до сих пор сидит эта «угадайка». Но есть ряд моментов, которые можно обсуждать, и мы не видим рисков при переходе к какой-то другой модели. Возможна трансформация.
Но мы с вами должны понимать одно, что у нас общество не готово вернуться к формату, когда у тебя есть право только на одну попытку поступления в какой-то вуз. Мы же пришли к этой модели, когда решили объединить два экзамена – выпускной и вступительный.
Беседовала Дарья Павлова